Мелкий оридж.

среда, 13 июля 2011

10:16

please do not be inconsistent i find it infuriating // keep calm, work hard and STOP MIMIMI !!!

Даже не оридж, скорее зарисовка.
После увещевания Файмор на написание вот этого рассказа для "Проекта СТО", я задумалась об ассоциациях.
Многие авторы из тех, что участвуют в самом конкурсе, пишут, что сначала им пришла в голову фраза, а потом они "под ключ" писали рассказ.
Моё сознание странно обыграло тему, подкинув одновременно и название, и идею.
Хотя, разумеется, в сам текст эта сотня залезать упрямо отказалась.

Сто дней творенияСвой первый мир он сотворил ещё будучи ребёнком, потратив на него всего-то пару часов. Лепил его, как иные дети из песка лепят куличики, быстро, неаккуратно, не обращая внимания на мелочи и детали. После он долго обижался, что никто не хочет там жить, а родители, проходя мимо расстроенного, в слезах мальчугана, качали головами, тепло улыбались и трепали непослушные мягкие кудри.
Вязкий, истинно хаотичный мир, полный детской наивности и пустого опыта, растёкся лужицей за одну ночь.
В следующий раз, спустя несколько лет, к заданию он подошёл иначе. За три дня из-под ловких пальцев появились чёткие линии и жёсткие правила, серость и прямота. Детские обиды проходят тяжело, и слова тут - помощник худой. Сейчас скудное существование влачилось по резным граням и зеркальным поверхностям.
Но чёткость сыграла с творцом злую шутку, оказавшись слишком хрупкой. Надломный треск возвестил о крушении, и он поклялся более не браться за лепку, скидывая все свои инструменты в ящик и убирая их на дальнюю полку шкафа.
Уже не один год его, взрослого и зрелого, преследовали видения. Как расцветает жизнь, умирая и воскресая каждый день. Он видел зелёные, самому ему неизвестные деревья, прекрасные цветы, только распустившиеся и увядающие, бесконечные водные пространства, залитые ярко-золотым сиянием. И везде была жизнь – в земле, в воздухе. Он не мог представить такого даже в самых смелых мечтах.
Он достал запылённую коробку, тихо благодаря уже умерших родителей за то, что те сохранили её нетронутой.
Утром седьмого дня его жена, молча наблюдавшая за работой мужа, нежно положила руку на ноющее от напряжения плечо.
- Я почти закончил.
- Отдохни, я тебе заварила чай, твой любимый.
Вернувшись в мастерскую под вечер, он поднял новый мир и поднёс его к глазам. Именно таким видел он его в своих снах, просыпаясь в слезах радости по ночам. Не слишком ли много вложил он в своё творение? Не уничтожит ли оно само себя? Мужчина пожал плечами и произнёс заветные слова.
Его худшие опасения сбылись с болезненной точностью. Голубой шарик полыхнул, став чёрным.
Вот уже более трёх месяцев он не покидал комнаты. Пальцы кровили от тонкой работы, глаза почти ослепли, и всё тяжелее дышать, но ему неважны такие мелочи.
Его идеальный мир. Он создаст то, что должен.
То, что будет жить.

Негерой- Здравствуйте. Меня зовут Саша. Мне 29 лет, и я негерой.
- Меня зовут Максим, мне 18 и я негерой.
Люди, видевшие друг друга впервые, сидели полукругом на сером ковре. У кого-то дрожали пальцы, кто-то сглатывал нервозность, никто не смотрел в глаза. Трещина на штукатуреном потолке, неужели нельзя проводить встречи в более уютном месте, не разваливающемся на куски; бледные тона ковра и 64 выбившиеся нити в левом его углу, пока незанятом.
- Я Света, мне 21 год, и я… Я тоже негерой.
Тринадцать человек. В большинстве, конечно, мужчины. Кто в джинсах, кто в брюках. Парень с уложенными назад волосами, похоже, из «этих», а тот, с растрепанным хвостом, скорее всего какой-нибудь рокер. Света внимательно смотрит на застёжку своих фиолетовых замшевых туфель, накручивает на палец чёрный локон.
Их много больше, приходят каждый день по две группы. Встречи происходят раз в неделю на протяжении месяца. Всего сто человек, и им всем он поможет.
Они – негерои. Это слово Владислав придумал сам, пока работал в семнадцатой наркологической психиатром. Почему именно там он понял? Потому что они ведь спиваются. Раньше или позже, но неизбежно. А самое отвратительное, что помочь им нельзя даже медикаментозно. И тогда, глядя в пустые, туманные глаза старика Лёни, он решил, что больше не будет пытаться лечить их.
Он будет помогать. Потому что они имеют право не руководить человечеством и корпорациями, имеют право не зарабатывать все деньги мира, имеют право быть испуганными, слабыми, имеют право не смеяться и не плакать. И через месяц эти сто человек, которых он уже запомнил по именам, будут улыбаться друг другу. Света станет игриво подмигивать Саше, Максим сдаст свою вторую в жизни сессию, Катя достанет когда-то убранные в шкаф кисти и доделает ранние наброски, Константин Иванович решится на увольнение.
А Владислав? Он тоже негерой. Он не спасает мир, и поцелуй красавицы в финале достанется, скорее всего, не ему. Что ж, пусть так. Зато Лиза приготовит кабачковые оладьи. Он их не очень любит, но в тот вечер, как обычно, съест все до последнего.

@темы: в запас