[buraku]

Название: lost in Mediterranean
Бета: пока не бечено
Жанр: AU
Персонажи: Шерлок, Джон, кучка лихого люда
Размер: не определён и потому пугает
Саммари: отставной военный врач армии Её Величества попадает на борт пиратского судна и заводит знакомство с его капитаном
Предупреждение: у автора нет плана ни для фика, ни чтоб отсыпать. Автор не знает, куда это выйдет. Автор очень-очень-ОЧЕНЬ постарается это закончить. Пишется для  Noda, потому что она очень хотела пирата-Шерлока. И просто потому.

Часть 1. Начало

Через пять минут после того, как Джон впервые ступил на борт Рахмы, корабль, на котором он плавал до того, пошёл ко дну. Лица арабов были сосредоточены, и каждый занимался делом: трое плотников осматривали палубу на предмет повреждений, несколько матросов шустро стаскивали вниз припасы и добычу, другие укладывали раненных товарищей и бросали на Джона внимательные взгляды. Вокруг него звучала странная речь, из которой он не понимал ни слова, а потому продолжал стоять на месте, стараясь не делать резких движений. Профессия врача отчасти защищала его жизнь на море. Насколько мог быть защищён кто-то, являющийся дорогим гостем, а по сути пленником на пиратском судне. Однако с берберами ни в чём нельзя быть уверенным. Они могли выбросить его за борт при первом же упоминании Королевы, Христа или свежего хлеба.
Направляющегося к нему человека Джон заметил не сразу. Только когда тот его окликнул, доктор медленно обернулся. Его глаза широко распахнулись, а брови от удивления поползли вверх. У мужчины кожа была чернее ночи, однако, судя по его наряду и оружию, он никак не мог быть по званию ниже боцмана. Точно не квартмейстер, его Джон приметил чуть раньше, пока тот деловито кружил у украденного ценного груза.
- Приветствую и добро пожаловать! - ослепительная улыбка расползлась по его лицу. - Мы чертовски рады тебе, друг, и я с удовольствием представлю тебя команде, когда сам узнаю твоё имя.
Окружающие посматривали на них с интересом, но не предпринимали попыток вмешаться. Никто не толпился вокруг, зрители не рассаживались по перилам бортов, а значит, пока "проверки" не будет.
- Джон.
- Да сожрёт меня морской дьявол на этом самом месте, если имя настоящее! - улыбка мужчины стала ещё шире.
- Тогда я, с твоего позволения, отойду от тебя хотя бы на пару шагов. Не хочу испачкаться.
Вот теперь он рассмеялся, громко и от души. Несколько стоящих по близости матросов ему вторили.
- Что ж, Джон, окажи честь моим ребятам, пока они не отдали души небесам или кто в кого верит.
Капитан? Не похоже. Да, скорее всего, боцман. Офицерский состав в любом случае. Джон кивнул и пошёл следом за всё ещё посмеивающимся провожатым. Корабль покачивало, но море было спокойным, солнечного света хватало ещё часа на три.
- За инструменты и прочее для тебя необходимое можешь не волноваться, всё есть. Я Сауд, кстати, - подмигнул ему через плечо мужчина. - В общем, работай, я тебе пока расскажу, что у нас да как, и с перевязкой помогу, если нужно. Посмотри вон в том сундуке и не делай такое лицо. Мы ж не варвары какие-то. Я, как ты мог догадаться, боцман, один из двух. Плотников и второго боцмана ты приметил, я видел. К капитану отведу, когда ты тут закончишь.
Сауд не умолкал всё то время, что Джон работал. Язык он знал отлично, а странные интонации, временами проскакивающие в его речи, врач опознать не мог. Серьёзных ран не было, максимум - глубокие порезы, что казалось почти чудом. С другой стороны, ещё во время захвата Джон успел оценить боевую подготовку пиратов. Берберы славились жестокостью и беспощадностью, но никак не воинским мастерством.
- ...английский понимает примерно половина, говорят на нём только шестеро, так что уж прости, но наслаждаться тебе придётся крайне ограниченным обществом...
- Помоги-ка, - перебил его Джон. Пока боцман придерживал последнего из пиратов и продолжал говорить, доктор наложил тугую повязку на тяжело вздымающуюся грудь: кроме раны справа у этого ещё и четыре ребра были сломаны.
Закончив с новыми пациентами, Джон ополоснул руки в стоящем у его колена тазу и снова заглянул в сундук. Сделать "такое лицо" было от чего: несколько острейших ножей, зажимы, чистые бинты, мази, соли. Этот набор стоил очень дорого, ознакомиться с содержимым бутылочек и баночек, надписанных на латыни, у врача чесались руки. От пристального изучения содержимого его отвлёк Сауд, тряхнув за плечо.
- Пойдём, познакомишься с капитаном.
Джон заметил, как при упоминании об этом человеке у негра смягчился голос. Это точно не могло быть совпадением. Не верность, а безоглядная преданность. Что ж, видимо, бунта можно было не опасаться.
Каюта капитана располагалась, естественно, на корме, ко входу в неё вёл коридор с тремя дверьми, и боцман коротко объяснил, указывая на двери поочерёдно:
- Первый помощник, Султан, здесь. Здесь - я и Муса, второй боцман. Тут пока кладовка. Я тебя оставлю, но потом...
Тут дверь капитанской каюты резко открылась и мимо них, не глядя, прошёл высокий араб поистине жестокой наружности: чёрные жёсткие волосы его были скрыты тюрбаном, в правом ухе красовались три золотые серьги, и без того тонкие губы были сжаты и побледнели, а тёмные глаза метали молнии. Джон и Сауд вовремя посторонились, пропуская его, и смотрели ему вслед, пока он не вышел на палубу, его тёмно-синий халат, накинутый поверх белого балахона, почти ощутимо разрезал воздух.
- Султан. Опять спорил с капитаном из-за нашей... гостьи, - ровно произнёс негр.
- Гостьи? Так что же, на этом корабле есть женщина?! - не сдержавшись, громко воскликнул Джон. Под пристальным взглядом Сауда он глубоко вздохнул три раза и приказал себе не делать поспешных выводов. Хотя на языке пиратов слово "гость" обычно означало того, кто некоторое время полезен команде, к примеру, заложник или судовой врач.
- Иди давай, - ухмыльнувшись, подтолкнул его Сауд и был таков.

Джон ожидал, что помещение, в котором он окажется, будет утопать в роскоши, ожидал тяжёлых бархатных штор, шикарных ковров с длинным мягким ворсом, золотых канделябров, огромного ложа. Про любовь берберов к дорогим вычурным вещам ходили легенды, как и об убранстве их комнат. Некоторые клялись, что иные из арабов возили с собой с десяток наложниц, что их личные покои могли посрамить замок самого богатого лорда, что один их корабль стоил столько же, сколько целое графство в Англии вместе с крестьянами и их наделами.
Ничего подобного он не увидел, пусть и был шокирован тем, что открылось его глазам. Каюта капитана скорее напоминала жилище учёного, чем богатого вельможи Варварского берега. На стенах висели детальные карты мира и Средиземноморья, исписанные красным карандашом. Два огромных стеллажа с книгами, приютившиеся справа от дальнего окна, поражали системой замков. Джон успел заметит несколько книг по медицине, алхимии, алгебре, философии, но ни одного романа. Рядом в высокой вазе стояли ещё свёрнутые карты. Что же удивляло больше всего, так это небольшая химическая лаборатория: широкий стол с горелками и колбами и полки над ним с тем же странным замком, что и у книжных стеллажей. Пара кресел и стол у окна, заваленный бумагами, перьями, Джон осмотреть не успел, так как его отвлёк глубокий голос, произнёсший на превосходном, даже аристократичном английском:
- Вы утолили своё любопытство, доктор?
- Нет, - честно ответил Джон и, повернувшись, увидел диван с высокими подлокотниками, из которого и доносился голос, а также пару сапог, лежащих на дальней его стороне. В ответ диван хмыкнул и замолк. Врач закрыл, наконец, за собой дверь и прошёл вперёд, остановившись напротив лежащего человека. И если вещи в комнате показались ему неуместными и странными, то их хозяин вовсе выбивался из привычной картины мироздания.
Джон решил, вполне обоснованно, как он сам полагал, что капитан окажется арабом. Однако перед ним был мужчина чуть старше тридцати с бледной кожей и совершенно европейской внешностью. Одет он был в белую рубашку, заправленную в чёрные штаны, и те самые сапоги. При нём не было ни шпаги, ни пистолета, а из украшений только тонкая серебряная цепочка несколько раз обвивала запястье левой руки.
- Итак, - хлопнув в ладоши минуту спустя и резко сев, быстро проговорил он, - что мы имеем?
Доктор почувствовал, как по его спине пополз холодок от пронзительного взгляда. Будто пригвоздили к месту, как бабочку в коллекции ботаника. Пытаясь смахнуть это наваждение, он задал вопрос.
- Могу я узнать Ваше имя? - реплика прозвучала уважительно, словно они на светском рауте обменивались традиционными представлениями. Джон сам себе удивился. Откуда вдруг?
- Шерлок, - просто ответил мужчина.
- Джон, - и в порыве протянул вперёд руку, которую мужчина незамедлительно пожал.
- Что ж, врач Вы отличный, к битвам привыкли, много не болтаете. Вы мне подходите. С плечом разберёмся, - Шерлок вскочил и подошёл к письменному столу. Джон в изумлении смотрел на него. Во-первых, капитан оказался выше, чем предположил доктор в начале их разговора. Во-вторых, именно потому он был уверен, что на палубе его не видел.
- А как...
- Если Сауд Вас уже утомил своими разговорами, то я Вам сочувствую, потому что в основном с ним Вам и работать. А теперь извините, но если через пятнадцать секунд я не вернусь к своему эксперименту, лечить Вам станет некого, - в тоне его слов сочувствия не было ни грамма, только азарт да океан самовлюблённости. Коротко улыбнувшись, мужчина развернулся и в два шага оказался у горелки. Мгновением позже из колбы над ней повалил белый дым, и Джон решил ретироваться как можно скорее, несмотря на раздирающие его вопросы. Будет ещё время.

За дверью его, разумеется, поджидал боцман с парой матросов. То, что ранее назвали кладовкой, сейчас красовалось своими внутренностями: сложенной парусиной, бочками, парой сундуков и облаками пыли. По команде Сауда вещи стали выносить наружу.
- Будешь жить тут, костоправ, ребята быстро приберутся и гамак твой подвесят.
Джон подумал о собственном ранении и понял, что спать будет на полу. Ещё пока он служил в армии Её Величества в Афганистане, ему пробили левое плечо выстрелом с десяти шагов. Так неудачно совпало, что Джон при этом был левшой. Серьёзных последствий удалось избежать, но рука слушалась его уже не так хорошо, потому его было решено отправить обратно в Англию. Морем. И именно тогда его сдали пиратам.
- О, Муса! - радостный возглас выдернул доктора из оцепенения. Всё-таки он очень устал. - Это наш новый судовой врач, Джон.
Муса оказался как раз тем, кого ранее Джон принял за квартмейстера. Низкого роста, с щегольской бородкой и подкрученными усами, когда он улыбался, то выглядел как джинн. Коварный, хитрый джинн. Как и Сауд, одет он был в красный жилет и бежевые шаровары, на поясе его висела хищно изогнутая сабля. С первыми же его словами стало ясно, что язык он знает так же хорошо.
- Приветствую на борту Рахмы дорогого и столь долгожданного гостя, - и Муса скрылся в каюте боцманов. Джон пожал плечами и принялся помогать матросам с кладовкой под одобрительным взором Сауда, который вновь пустился в объяснения.
За потраченное на разбор время мужчина успел узнать о команде корабля столько, что впору было опасаться мигрени в эту ночь. Кто чем на корабле занимался, кто какие исполнял обязанности на суше и на воде. Что Султан когда-то едва не стал пашой, и пусть человек он резкий, но специально ни с кем в споры не вступает, зато превосходно фехтует. Что Сауд и Муса познакомились в Оксфорде, где оба обучались праву, но восемь лет назад попали в "крайне неприятную ситуацию", из которой смогли выбраться благодаря Шерлоку.
- Учёные рабы? - с пониманием спросил Джон и в ответ получил гордое: "Никогда!"
Ещё вдруг выяснилось, что большая часть матросов обязана чем-то своему капитану: кого-то он спас от казни, кому-то помог вернуть или сохранить честь. В результате почти все готовы были умереть за него, принеся при поступлении под его начало клятву на собственной крови. Подобное доктор наблюдал среди южных народов не раз и точно знал, что ничем не заставить арабов нарушить данное слово, никакими пытками или сокровищами не сманить против того, кого они считали своим господином. Не самое подходящее определение, поскольку арабы не всегда служили этому человеку, но другого подобрать Джон не мог.
Про самого Шерлока, однако, боцман сказал только одно:
- Это великий человек.
Джон же вспомнил резню во время захвата. Он не испытывал жалости к судьбе работорговцев и их судна, но оправдана ли такая жестокость? Глубоко в душе доктор вынужден был признать, что рад тому, какой конец встретили те мерзавцы. Ему не нравилось это чувство, он всегда считал, что врач не имеет права осуждать на смерть кого бы то ни было.
Сумерки на юге не длились долго, и гамак вешали, когда за окном уже стемнело. Джон затащил обратно в каюту пустой сундук с плоской крышкой, решив использовать его вместо стола, и поставил на него зажжённую лампу. На предложение Сауда перед сном выпить "чего огненного за встречу и знакомство" Джон честно ответил, что после абордажа, двух часов осмотра и перевязки раненных и участия в обустройстве кладовки у него сил не хватит даже на пару глотков.
- Тогда спи, что уж, - мужчина, широко улыбнувшись, дружески хлопнул Джона по спине и ушёл на палубу.
Доктор лёг на пол, положил правую руку под голову и посмотрел в окно. Из его положения было видно только звёздное небо. Весёлую болтовню матросов здесь практически не слышно, только редкие громкие возгласы, видимо, играли в кости или карты. В голове один вопрос обгонял другой: как негр мог обучаться в Оксфорде, как капитан узнал про плечо, куда они плывут. И главное: что станет с ним самим? Слава богу, перед дневной усталостью, граничащей с изнеможением, все мысли и загадки оказались бессильны. Джон уснул спустя пять минут.

Часть 2, кусок

Проснулся Джон посреди ночи от боли. Плечо сводило судорогой, спина и рёбра ныли от сна на жёстком деревянном полу, заставляя вспомнить, что доктору уже пошёл четвёртый десяток. Желудок услужливо намекал на скудный завтрак и отсутствующий ужин. Мужчина попытался встать, но правая нога внезапно подкосилась, и он, не успев ухватиться за висящий гамак, рухнул вниз с неприятно громким звуком. Джон чертыхнулся и, повернувшись, опёрся спиной о стену. Он успел совсем забыть про ногу.
Вокруг было тихо, плеск воды давно уже смешался в сознании Джона с его собственным дыханием, биением сердца. Море стало неотъемлемой частью его тела. Он внимательно прислушался, но нигде не услышал посторонних шагов или скрипа. Его падение прошло незамеченным, и он был только рад этому. Врач отказывался считать себя калекой и не хотел, чтобы окружающие думали о нём как об ущербном. Велик был шанс в подобном случае оказаться за бортом. А ранение в плечо не мешало ему выполнять свой долг: лечить людей. Арабов ли, негров, богатых или бедных, рабов, господ. Если бы он не верил в равенство всех перед лицом смерти и боли, он не стал бы тем, кем стал.
Джон сидел на полу и круговыми движениями массировал ногу, начав с бедра. Он чувствовал, как постепенно напряжение покидает его мускулы. В Афганистане он как-то перевязывал старика из неизвестного ему кочевого племени, за что после был сурово наказан – военным докторам запрещалось помогать местному населению. Однако араб в тот раз в накладе не остался. Может, он был дервишем или сам умел врачевать, но, с пару минут посмотрев на Джона, предложил в качестве платы научить его целебному массажу, способному даже парализованного поднять с ложа. Времени у них было достаточно, поскольку травмы у мужчины включали не только вывихи лодыжки и запястья, но и глубокий порез на спине, который, к счастью, не успел загноиться. Джон уже бессчётное число раз успел вознести хвалу Господу за тот случай.
Когда он добрался до икроножной мышцы, от двери послышался тихий смешок.
- Интересная техника, доктор, - произнёс капитан. Он стоял в расслабленной позе, скрестив руки на груди, но во всём его существе ощущалась бьющая через край энергия. Это противоречивое сочетание смутило Джона ещё вечером.
- Капитан, - Джон аккуратно поднялся, не желая слишком резко давать вес на ногу. Всё равно эту его слабость Шерлок уже увидел. Забытые вопросы вновь завертелись в голове.
- Не думаю, что в столь ранний час Вы найдёте у Хадсона горячий ужин или завтрак, - оглядев его, заметил Шерлок.
- Я не соби…
- Однако позволить Вам голодать я не могу. Зайдите ко мне.
И капитан беззвучно растворился в темноте коридора. Джон вышел следом, ругая себя за неосторожность. Конечно, его дверь не запиралась, но он не мог позволить себе впредь быть застанутым врасплох. В каюте Шерлока горели только стоявшие на письменном столе свечи, а сам он быстро писал вязью на куске пергамента. Уже подойдя совсем близко, доктор различил римские цифры среди витых строчек. Он также обратил внимание на ранее незамеченный им человеческий череп, лежащий на низкой тумбе у открытого окна. На месте отсутствующих зубов в челюсти торчали гусиные перья. Эстетически спорный, но, видимо, вполне надёжный способ хранить письменные принадлежности.
Не переставая писать, капитан коротко сказал:
- На столе блюдо с курицей. Забирайте его к себе.
- Благодарю, - ошеломлённо пробормотал Джон, не двинувшись с места. В его голове мысли смешались окончательно, ожидаемое и действительное расходились всё дальше друг от друга. Про себя он поставил себе диагноз: последствие пережитого потрясения.
- Что-то ещё? – холодно осведомился Шерлок. Присутствие постороннего явно его раздражало.
- Нет. Только одно. Что Вы планируете делать со мной? – возможно, момент был не совсем подходящий. Скорее всего, спрашивать не стоило вовсе. Под пронизывающим насквозь взором капитана Джон лишь вскинул голову, отвечая своим прямым взглядом.
- Что Вы делали на том корабле, Джон? – в ответ спросил Шерлок.
- Гостил, - невесело улыбнулся доктор.
- Возможно, Вас устроит быть моим гостем?
- Как Вы узнали о…
- Очень просто, - отмахнулся Шерлок. – Вы врач, судя по выправке и походке – военный, о чём также свидетельствуют мозоли на Ваших руках. Левое плечо было ранено, стало быть, Вас комиссовали; Вы не работорговец и не пират, потому как во время абордажа не имели оружия. Стало быть, военный доктор. Судя по затраченному Вами времени на осмотр и перевязку моих матросов – опытный и хороший доктор.
- Это… - Джон не мог ни слова сказать, только поражённо смотрел на капитана. – Это невероятно. Просто невероятно, - наконец прошептал он.
Шерлок чуть наклонил голову:
- Неужели? А если я добавлю, что Вы родом с западного побережья Шотландии, левша и испытываете несвойственное Вашим однополчанам сочувствие к...? Кстати, Афганистан или Индия?
- Сначала Индия, затем Афганистан, - мгновенно ответил Джон, всё ещё не отводя глаз от Шерлока.
- Вот как. Судя по Вашей шее и правой руке, у Вас есть близкий родственник, с которым Вы не желаете общаться, но которого любите, скорее всего, брат или сестра. Вы отличный боец и проявили себя во время службы, но пострадали из-за собственной принципиальности.
Джон провёл пальцами по цепочке на шее, где висели скрытые под рубашкой два креста. Ему нечего было возразить.

- Слева, слева, справа. Быстрее! Быстрее, я сказал!
Рахма стояла на якоре у небольшого острова, Джон сомневался, что он есть хоть на какой-нибудь карте. Сауд настоял на пополнении запасов пресной воды и вместе с семью матросами отправился на сушу. Он звал с собой и Джона, но тот предпочёл остаться на корабле. Оказалось, что не зря, потому как Султан, выйдя на палубу, объявил, что последним их боем остался недоволен.
Так что Джон сидел на сундуке с медицинскими инструментами, прислонившись спиной к стене, и, с удовольствием вгрызаясь в стащенное у Хадсона яблоко, пытался примерно оценить грядущие травмы от «тренировки». Синяки и, возможно, неглубокие порезы. Во второй день своего пребывания в команде врач с удивлением узнал, что законы среди этих пиратов царили странные.
Во-первых, часто устраивались рукопашные одиночные и групповые бои. Это была идея Сауда, Джон ни на секунду не усомнился в этом. Потратив пару часов на вычленение смысла из всего, что пытался объяснить ему боцман, доктор пришёл к следующему выводу: подобный вид развлечения помогает решить внутренние проблемы и избавиться от напряжения, всегда сопровождавшего любые морские путешествия.
- Мы же не хотим отмывать потом полы от крови какого-нибудь бедняги с перерезанным горлом, - с неизменно добродушной улыбкой разглагольствовал негр.
Во-вторых, были ещё тренировочные бои с реальным оружием, которые можно было разделить на три типа: тактические, обучающие и неравные. За них отвечал первый помощник. В данный момент он обучал троих «пороховых обезьян» основам владения саблей, пока остальные, разбившись на две группы, решали, кто сегодня защищается, а кто нападает. Спустя пару минут громкий спор матросов рассудил сам Султан, смерив их гневным, тяжёлым взглядом. Мальчишки, уставшие махать слишком массивным для них оружием, с гиканьем отбежали к баррикадам, отделяющим поле боя от зрителей. Они перелезли на другую сторону и принялись выискивать места повыше для лучшего обзора. По команде с обоих бортов корабля скинули канаты в воду: задачей противников было очистить палубу от врага.
Джон примерно знал правила: не калечить, не убивать, специально пролившие кровь драят весь корабль в качестве наказания. Султан сам всегда ходил и вблизи наблюдал за каждым матросом, выкрикивая непонятные доктору команды и замечания. Нынешний бой не стал исключением.
Сауд упоминал, что тактические тренировки длились от десяти минут до часа, разумеется, без перерыва. Через две минуты первый из сражающихся оказался за бортом. Джон чувствовал, как внутри него закипает кровь, как от знакомого звона оружия и криков напрягаются мышцы, как его тело жаждет битвы. Однако с периодическими спазмами в ноге и простреленным плечом в ближнем бою он был противником смешным. И всё же… От разворачивающейся перед его глазами схватки Джон непроизвольно сжал кулаки.
- Желаете поучаствовать, Джон? – прозвучал сверху знакомый баритон.
Доктор поднял глаза на сосредоточенно изучающего сражающихся людей капитана. Ещё одного в этот момент скинули в воду и сразу следом третьего.
- Нет, - просто ответил Джон. За десять дней плавания под началом Шерлока он успел оценить его умение подмечать малейшие детали и строить на их основе сложные выводы. Сам себе он признался, что это завораживало.
- Жаль. Но, думаю, вы правы, с огнестрельным оружием проку с вас будет больше, вы отличный стрелок.
- С чего Вы взяли, капитан? – он был уверен, что за прошедшие полтора месяца ни разу не брал в руки даже пороха.
- Это же очевидно, - пожал плечами Шерлок.